Вас, разумеется, интересует, имеет ли заболевание инфекционный характер. Так вот - точного ответа нет. Среди лиц, непосредственно общавшихся с заболевшими, как до, так и после обнаружения синдрома, не выявлено большего процента поражений, чем среди населения в целом. Почти не подвержены заболеванию дети - только два случая. Все остальные в большинстве своем - в возрасте около сорока лет. Есть и несколько стариков. Нет никаких данных, что заболевание более опасно для представителей одного какого-нибудь пола. И мужчины и женщины среди пораженных представлены примерно в одинаковых количествах.
Профессор устало встал, поправил халат, сморщившись, посмотрел на донышко опустевшей кофейной чашки. Потом надавил клавишу на полускрытом пульте и произнес в воздух:
- Джерри, три кофе ко мне в кабинет. Минут через тридцать, пока я буду знакомить наших гостей с… с музеем… - Потом повернулся к посетителям: - Наденьте вот эти респираторы, господа. Я уже сказал, что выраженной инфекционности нами не обнаружено, но… Береженого, знаете, сам Бог бережет.
Снова последовала анфилада коридоров, залитых призрачным светом флюоресцентных ламп, тамбур и - палата.
- Это первые стадии заболевания, - чуть понизив голос, сказал профессор. - Точнее, та стадия, в которой больных доставляют к нам. Не бойтесь говорить вслух - пациенты практически лишены способности к восприятию. Да и болевая чувствительность у них порядком снижена. Однако они еще сохраняют способность к движениям конечностями, реже - телом. Обычно - в ответ на внешние раздражители, когда медсестра меняет им, например, позу.
- Господи, - сказала Циньмэй, - это же Кун.
- Вы, видимо, знали этого господина? - сдержанно спросил профессор, нервно потирая ладони. - Разумеется, я ознакомлю вас с его историей болезни, если это потребуется. - Он сухо откашлялся и продолжил: - На этой стадии отсутствует членораздельная речь. Но больные еще способны выполнять некоторые свои… э-э… естественные надобности: опорожнять кишечник, мочевой пузырь. И - вот видите, уже на коже и вот тут, среди волос - на голове, лобке, под мышками… Возникают такие особые нити. Видите, они совершенно не похожи на волосы. Сначала мы их пытались удалять, но это было совершенно бесполезно. Они и внутрь прорастают, эти волокна. Что характерно - не причиняя вреда внутренним органам. Они - эти нити, гифы, я бы сказал, мы называем их здесь так, они как бы раздвигают клетки тканей, заполняют весь организм - до двенадцати - пятнадцати процентов его объема, и начинают затем соединяться между собой. Это уже - следующий этап. Пройдемте в следующий отсек.
В следующем отсеке на специальных кроватях-стеллажах лежали уже не люди. Точнее, уже не совсем люди. Белый мох, проросший из кожи, уже покрывал их целиком, стлался по телу и деликатно обходил воткнутые в кожу иглы каких-то инъекторов и датчиков.
Но еще можно было различить под этим белым саваном лица тех, кто были когда-то людьми.
- Такая фаза наблюдается на третьей-четвертой неделе заболевания, - продолжил глухим, бубнящим тоном профессор. - Внутренние ткани и физиологические системы больного продолжают функционировать, но очень слабо, вяло.
Цинь смотрела на эти полускрытые белесым пологом лица. Нет, они не были бесстрастно отвлеченными, погруженными в глубь себя, как у тех, из первого отсека. Разные были на них выражения - безмерного удивления; безмолвного, словно в стоп-кадре застывшего крика тупой, ничего не понимающей сосредоточенности; отчаянной, уже готовой принять отказ, мольбы. Тома слегка передернуло, и профессор, не то заметив это, не то по опыту прошлых экскурсий, пояснил:
- Не следует воспринимать эти… гримасы как действительное выражение чувств лежащих… людей. Нет, их энцефалограммы соответствуют глубокому - на грани комы - покою. Они не чувствуют и не ощущают ничего. По крайней мере, не должны ни чувствовать, ни выражать.
- Вы пробовали зондировать их… м-м… внутреннее состояние с помощью экстрасенсорики? - поинтересовался Том.
- Здесь не верят шаманам, мистер следователь. - Профессор неодобрительно посмотрел на него, словно на шаловливого ученика, нарушающего плавное течение экскурсии. - Гифы, - продолжил Гримальди, - пронизали на этой стадии все ткани больного. Мозг - в том числе. Но эти ткани еще продолжают выполнять свои функции. Минимально, на грани анабиоза. Физиологические выделения уже прекращены. Организм больного… Точнее, тот комплекс, который данный организм составил теперь с этой сетью гиф, переходит, так сказать, на «замкнутый цикл». В этом состоянии его можно поддерживать неопределенно долго.
- Запах… - чуть неожиданно сказала Циньмэй. - Здесь у вас запах, как… Мне трудно это сказать по-английски. Нет, не запах тлена. Какой-то чужой запах.
- Да, - подтвердил профессор. - И сами гифы, и вошедшие в контакт с ними клетки начинают вырабатывать некий комплекс химических соединений. Совсем не свойственный для того, с чем мы сталкиваемся в обычной жизни. Некоторые из соединений летучи. Но здесь мы все привыкли к этому. Они не вызывают дурных последствий - мы проверяли это. Так вот. - Гримальди на несколько секунд задумался, ловя какую-то ускользнувшую мысль. - Мы, конечно, поддерживаем функционирование тканей пациентов, вводя целый комплекс необходимых для этого веществ. Кстати, большинство тканей больного, если не считать костной и… и мозга, сильно редуцируются, уменьшаются в своих объеме и массе. Тем не менее мы продолжаем их подпитку. Но… Но если такая поддержка оборвется, это вовсе не будет обозначать полной гибели больного. Он… Он просто перейдет к последней стадии этой метаморфозы.