- Тем, что вобьет каждому из нас в лоб бляху с Белым Знаком, - мрачно предположила Марика. - Только уже не глиняную, а из металла.
- Так или иначе, но эта штука не успокоится, пока не доведет дело до команды «стоп», - подведя черту под сказанным, заявил Павел.
- А мы - пока не пройдем Испытание, - твердо определила Цинь. - До конца.
- И вот тогда, - Сухов повернулся к Тому, - эту заразу можно будет со спокойной совестью замуровать где-нибудь в заброшенной шахте. И вход в ту шахту, которой выпадет такая честь, взорвать и засыпать!
- Вы… Вы всерьез верите, что это нам удастся? - как-то отрешенно спросила Марика.
Не своих попутчиков, а так - вообще.
- Ты сомневаешься, что мы сможем пройти Испытание? - повернувшись к ней, строго спросила Циньмэй. - Мы ведь уже прошли несколько ступеней. И - не легких.
- Я не про это, - снова мрачно сказала и как-то особенно обреченно взмахнула рукой Марика. - Совсем не про это.
Некоторое время они молчали. Павел вырулил с тянущегося вдоль унылого побережья проселка на широкий федеральный хайвей и переключил управление на автопилот. Помассировал освободившимися от руля руками затекшее лицо и повернулся к Марике.
- Думаете, господа в мундирах не оставят в покое ни нас, ни чертову коробочку? - спросил он хрипловато. - Так ведь на такой случай…
- Я не знаю, что у вас там придумано «на такой случай», - резко перебила его Марика, - только, думается мне, любопытство господ из Спецакадемии и из Комплекса - это, наверное, не самое страшное из того, с чем нам предстоит встретиться. Дело не в каких-то там опасностях вообще. Дело - в нас! В том, чем мы станем, когда пройдем Испытание, как это назвала Цинь. Когда и если. Да вы и сами видите, какое превращение уже началось - мы с вами уже не те люди, которые нашли проклятый коробок! А скоро, может быть, и вообще перестанем быть людьми!
- Я лично не собираюсь никем другим становиться! - раздраженно пожал плечами Павел. - Был, есть и остаюсь Суховым Павлом Николаевичем, рожденным в…
Он запнулся от отчужденного, ставшего вдруг бешено-прозрачным взгляда Марики. Совсем не той Марики, которая прилежно очищала кисточкой камушки, извлеченные вместе с Кайлом из стен раскопа где-нибудь в степи под Вестуичем.
- Это ты-то не изменился, Павел? - звенящим голосом произнесла она. - После того, как провел эти десять лет с Лесным народом и со своим Случайным Стрелком?
Лицо Сухова застыло. Только в уголке рта чуть заметно дергалась жилка.
- Да… - У него сразу пересохло в горле. - Да. Десять лет во Внутренних Пространствах - это обстоятельство капитальное. Чуть было не забыл про это. Спасибо, что напомнила, Марика.
- Я не хотела вас задеть, Павел, - вздохнула она. Это - просто, чтобы вы лучше поняли, что… Это ведь - со всеми нами. С теми, кто нашел. Это очень жестоко задумано с самого начала. С первого хода. - Ее глаза расширились. - Ведь первое, что Джей сделал, - это отсек нас от всех. От рода людского. Ведь подумай, не мог же Кайл вот так просто пойти сдаваться: мол, это по моей глупости Дракон явился в Мир. И тут Джей подбрасывает тебе вполне достойный вариант: ты, оказывается, сам можешь победить зло, которое спустил с цепи. Только включись в Игру.
Павел покачал головой:
- Нет. Ты очеловечиваешь эту систему, Марика. Здесь - другая логика. Нечеловеческая. - Он помолчал. Вздохнул. - И все-таки придется делать следующий ход.
- Придется, - согласилась Марика. - И не бойтесь: я его сделаю. Мне не страшно.
- Это будет нелегко. Для меня - нелегко. - Марика сосредоточенно замерла над разложенными на широком столе распечатками и прорисовками граней мозаики «Джейтеста». - Я ведь… Я не знаю, чем тут может помочь мой Дар. Ведь душа Кайла… Его сознание - это не потерянный зонтик и не украденные часы. Я не знаю, как это сделать. Какую ниточку протянуть туда - в то Царство.
- Это может быть что-то другое. - Цинь, устроившаяся в углу бункера, забравшись с ногами на широкую дубовую лавку, сделала неопределенный жест своей узкой ладонью, словно пытаясь выхватить из воздуха что-то невидимое. - Какой-то предмет. Талисман, который вернет Кайла сюда. Надо только правильно попросить.
- Сформулировать команду, - мрачновато уточнил Сухов и возобновил свое хождение по скрытому на многие этажи в скальной породе, как и все остальные помещения секретного института «Линчжи», бункеру.
- Знаете, я бы сделал так. - Том осторожно подвинул к середине стола составленные встык кусочки бумаги: - «Дать дорогу к возвращению…» А дальше лезет какая-то чепуха.
- «Дать ключ»! - определила Цинь. - Марика работает с памятью вещей, и мы должны просить тоже о вещи. О предмете. О ключе.
- А смотрите-ка. - Сухов нагнулся над столом и стал решительными движениями переставлять клочки бумаги с начавшими уже стираться знаками магического языка. - У меня уже мелькало тут… Вот: «Дать ключ заблудившемуся в мирах». И дальше - вторая часть здорово прочитывается. «Идущим за тобой Силы… или, гм, Боги… прочтут последнее Испытание для Пятерых».
- Ч-черт! - Цинь вскочила на ноги, словно подброшенная пружиной. - Это - оно! Не может быть по-другому! Кажется, мы все-таки одолеем Ларец!
Сухов молчал, мрачно потирая наметившуюся щетину на щеках:
- «Последнее испытание». Идущим за тобой. Это я и ты. - Он посмотрел на китаянку: - Тебе не страшно, Цинь?
Цинь было страшно. Точно так же, как и Марике. Но обе они, как могли, скрывали этот страх. Одной это удавалось, другой - не очень. Пальцы Марики предательски подрагивали, когда она вставляла ставшие вдруг тяжелыми и непослушными кубики древней магической мозаики в гнезда на дне янтарного короба. И когда последний из них стал на свое место, зажмурилась, словно маленькая девочка, которой предстояло войти в ужасно холодную, ледяную прорубь.