- Почему ты не уходишь? - спросил Сухов.
- Это не ты сделал меня своим пленником. - Голос Демона был ровен и гулок. - Это Джей приставил меня к тебе Сделал тобой. И только он может освободить меня. И служить тебе я буду за плату. Ты, наверное, догадываешься - за какую.
- Мне ничего не надо от тебя. - Голос Павла стал голосом того Сухова, которого так хорошо знал Кайл - годы назад. - И не собираюсь платить за твою службу своей свободой. Ты ведь про это?
- Твоей свободой - в последнюю очередь. Нет. Свободой вашей - всех - Пятерых. Сначала одного, потом - другого. Ты станешь последним. И все вернется на круги своя. Твоя свобода продлится недолго.
Демон говорил почти без всякого выражения. Но тем не менее интонация его казалась издевательской. Или такой и была.
- Такого нет в Уговоре! - резко перебил его Павел. - Это - нечестная игра.
- А Джей никогда и ни с кем не играет честно.
Демон был невозмутим.
- И когда же придет время снова меняться ролями? - зло осведомился Сухов. - Когда счетчик накрутит твою цену?
- Нет никакого счетчика. Просто, когда ты позовешь меня, отсчитай: «раз». Когда позовешь второй раз - сосчитай: «два». Когда досчитаешь до пяти, вы - мои. Все пятеро. Если раньше ты не догадаешься, как вернуть Посох Богу Джея. Тогда уж пойдет совсем другая игра.
Они молча стояли друг против друга, и становилось все заметнее, что Демон продолжает меняться. Становится Павлом - только отраженным в зеркале черного камня. Но пробыл он им лишь считанные мгновения.
- Прощай. Я все сказал тебе. Ты знаешь, как позвать меня, когда станет необходимо.
Он уже сравнялся в росте со своим теперешним хозяином, Павлом. Но Превращение шло уже в обратном направлении: он уже не сжимался, не концентрировался из призрачного столба тьмы. Нет, он истаивал в ней, терял свою плотность и четкость очертаний, снова превращался в ту неразличимую сущность, которая породила его. Во мглу, исчезающую в наступающем сумраке близкой уже ночи.
- Того… кем был я… - Что-то дрогнуло, изменилось в голосе Демона. - Предайте это земле. Из праха взят, в прах да обратится. Вам нетрудно будет найти. И запомни, - теперь он снова обращался только к Сухову и говорил о чем-то, понятном только им двоим, - запомни, что если ты вернешь Посох… Если Джей примет его у тебя, то ты… ты подаришь свободу нам обоим. Свободу от безумных богов этого Мира. Тогда… тогда все пойдет по-другому. Но я останусь тобой. А ты - мною.
Словно невидимый, только для него - Демона - существующий вихрь размывал его очертания, слой за слоем уносил в выросшую над плато струю темного смерча. Вот только тень, еле намеченный контур, остался от него. Только след в стынущем горном воздухе. Все. Никакого Демона не было больше. Только стремительная, изогнувшаяся высокой аркой, струя тьмы истаивала над Мертвым Местом. Вот и ее не стало.
Все.
- Господи, - тихо спросил Кайл, - да что же это было?
Сухов оглядывался, словно человек, проснувшийся от кошмарного сна.
Том попытался встать на ноги, и его тут же швырнуло вперед. Кайл и Цинь, с трудом подхватив, удержали его и осторожно усадили у косо стесанного валуна. Он обмяк и, казалось, проваливался в сон или в обморок. Цинь снова охватила руками его лицо и, прикрыв глаза, сосредоточилась на чем-то внутри его стиснутой, исковерканной души. Она словно отрешилась от себя самой, слилась в единое целое с этим, так страшно изменившимся за считанные минуты, чужим ей раньше человеком. Кайл подумал, что со стороны можно было бы предположить, что эти двое предаются любви. И может, любовью это и было, но странной, на магии и жестокой логике Испытания замешанной любовью. На глазах Цинь словно переливала свою жизнь в Тома - тот снова становился собой, стряхивал с себя больную одурь, просыпался от злого кошмара, а китаянка сгибалась от невидимой тяжести, наваливающейся на нее, таяла, старела на глазах, превращаясь из наполненной силой, порывистой девушки в злую тибетскую ведьму.
- Остановись. Хватит. - Том перехватил руки Циньмэй и стал нетвердо еще, но уверенно подниматься с земли.
Теперь глаза его его были глазами прежнего Тома Роббинса. Полными тревоги и недоумения, но - прежними, человеческими. Цинь опустила руки и отступила на шаг.
- Он… Он просил нас забрать то, что осталось от его прежнего воплощения. Того, которое он покинул. От Стрелка, - чуть хрипловато произнес Колдун за ее спиной. - Ты должен знать. - Он шагнул к Тому и осторожно взял его за локоть. - Можешь идти?
- Да, я знаю. Я же был им. Только что. - Том повернулся к скалам, окутанным зеленой дымкой зарослей. - Я могу идти. Пусть Цинь останется здесь - поможет господину Сухову. Ему сейчас требуется помощь. А там… Двух-трех человек достаточно.
- Нет. - Сухов покачал головой.
Потом протянул руку и взял из рук угрюмого Проводника свой чехол с упакованными в слегка выцветшую ткань прутьями.
- Это?.. - вопросительно кивнул на чехол Кайл.
- Это - Посох, - подтвердил Сухов. Именно тот Посох, про который говорил он. Я принес его из храма Желтой Луны. Да-да. Там, откуда меня унесло сюда, в эти края… Там - локальный портал. Он открывается здесь - в Горных храмах. Еще Терренс подозревал, что Джей пронизан сетью подпространственных переходов. Можете считать, что я подтвердил его гипотезу. Но первым был Стрелок. Он ведь тоже попал сюда из того храма. Сразу после того, как сломал Посох. Жаль только, что переход этот отнимает память.
- Значит, мы можем разделаться с этим… - Кайл запнулся. - Выполнить условие освобождения.
- Посох сломан, - отрубил Павел, коротко и зло. - И Джей не берет его обратно. Хотя у этой головоломки должно быть решение. Иначе он не сказал бы того, что вы услышали сейчас. - Он коснулся плеча Роббинса. - Веди нас, Том. Ведь тебя зовут Том? Я не успел еще толком представиться.